Достойный человек не может не обладать широтой познаний и твердостью духа. Его ноша тяжела, а путь его долог. Человечность — вот ноша, которую несет он: разве она тяжела? Только смерть завершает его путь: разве он долог?
- Конфуций
Прежде смерти не должно умирать.
- Народная мудрость
Бровкович Алексей Витальевич
Он был спецназовцем
Об офицерских погонах Алексей Бровкович, равняясь на отца профессионального военного, мечтал с раннего детства. А еще, находясь под впечатлением прекрасных советских блокбастеров о воинах в голубых и черных беретах, грезил не рутинной гарнизонной службой, а настоящей боевой работой – такой, которая у современного спецназа. Именно поэтому к моменту окончания средней школы ни минуты не задумывался, какой же военный вуз выбрать? Конечно же, Рязанское высшее воздушно-десантное командное дважды Краснознаменное училище! Несмотря на огромный-преогромный конкурс среди абитуриентов, поступил сюда с первой же попытки.
На снимках того периода времени курсант-десантник А. Бровкович выглядит вполне уверенным в себе и по-настоящему счастливым - от осознания своей кровной причастности к такому элитному роду войск, как крылатая пехота! Однако обстоятельства порой выше заветных устремлений конкретного человека. Так произошло и в судьбе Алексея: глубокий экономический кризис, поразивший Россию сразу после развала СССР, вверг в нищету семью дедушки и бабушки - семью, в которой он, по сути, вырос, поскольку родители давно находились в долгосрочной заграничной командировке. Плюс тяжелая болезнь внезапно и навсегда приковала к инвалидной коляске младшего брата, также пребывавшего тогда в Калининграде на попечении дедушки и бабушки. Единственным кормильцем в этой ситуации мог стать только он один – 18-летний Алексей Бровкович. В общем, выбора не оставалось, и юноша через боль в сердце принялся добиваться отчисления из военного училища.
Но, расставшись с мечтой об офицерских погонах, украшенных эмблемой воздушно-десантных войск, он, тем не менее, не расстался с мечтой о буднях бойца-спецназовца: отслужив солдатом «недостающий» до увольнения в запас год срочной и вернувшись в родной для себя Калининград, тут же подал заявление о приеме в ряды милицейского СОБРа. Давний и верный друг семьи Бровковичей полковник внутренней службы в отставке Василий Акимович Чепрасов поначалу было отговаривал Алексея: дескать, на правах заслуженного ветерана калининградской милиции я тебе подыщу должность и поспокойней да и поденежней, к тому же зачем, мол, подвергать родных себе людей, не обладающих вдобавок крепким здоровьем, дополнительным стрессам и душевным переживаниям, ведь спецназовцы - они всегда там, где свистят бандитские пули. Однако молодой человек был по-хорошему одержим и непреклонен. И Василию Акимовичу (но сам он в душе был горд за Алексея!) ничего не оставалось иного, как буквально уже на следующий день пойти на прием к начальнику регионального Управления по борьбе с организованной преступностью хлопотать по поводу того, чтобы здешние кадровики не затягивали с формальностями в отношении кандидата на должность младшего инспектора СОБРа Алексея Витальевича Бровковича.
Начав службу в милиции с погон прапорщика, Алексей все-таки вырос в офицеры: благодаря высокому уровню профессионального мастерства – сказалась подготовка, полученная некогда в стенах Рязанского ВВДКУ! – уже через год доказал свое право на должность оперуполномоченного. Правда, первичным для него стало звание младшего лейтенанта, поскольку за плечами не было ни среднего специального, ни высшего образования. Поступить учиться заочно он мечтал в ближайшем будущем.
Тогда же, осенью 1994 года, в его личном деле появилась фотокарточка, ставшая на сегодняшний день единственной, на которой он изображен в милицейском парадном кителе с офицерскими погонами на плечах. Сделать такую же, но, будучи в присвоенном ему осенью 1995 года звании лейтенанта милиции, Алексей Бровкович просто не успел, ибо через несколько считанных дней после приказа, на основании которого и был удостоен двух лейтенантских звездочек, в составе калининградского СОБРа убыл в Чеченскую Республику.
Эта боевая командировка стала в его короткой, но яркой жизни первой и последней.